З.Н.Гиппиус и Д.С.Мережковский
В Тифлисе – в круговороте веселья, танцев, поэтических состязаний и скачек – состоялась судьбоносная встреча Зинаиды Гиппиус и Дмитрия Мережковского - молодого, но уже довольно известного поэта. Она как-то читала его стихи, опубликованные в петербургском журнале "Живописное обозрение". Даже запомнила имя, но сами рифмы тогда не произвели на неё большого впечатления.
«Мы встретились и оба вдруг стали разговаривать так, как будто давно уже было решено, что мы женимся, и что это будет хорошо».
Через год, 8 января 1889 года Гиппиус и Мережковский обвенчались в тифлисской церкви Михаила Архангела. Невеста была в тёмном стогом костюме и маленькой шляпке на розовой подкладке, жених – в сюртуке и в форменной шинели. Ей было 19, ему – 23. Они прожили вместе 52 года, не разлучаясь ни разу, ни на один день.
Сразу после свадьбы Гиппиус и Мережковский переехали в Петербург и поселились в небольшой съёмной квартире: у каждого была отдельная спальня, собственный кабинет и общая гостиная, где они принимали гостей – поэтов, писателей, художников, религиозных и политических деятелей. Гиппиус стала царицей этого блестящего литературного салона. Не хозяйкой, а именно царицей. Хрупкая капризная девочка, которую поначалу воспринимали лишь как тень знаменитого мужа, сумела сломать все возможные стереотипы и завоевать среди современников титул "декадентской мадонны" – вдохновительницы и одного из самых беспощадных критиков своей эпохи.
Поначалу её стихи не были приняты. «Электрические», как называл их сам Бунин, «строчки как будто потрескивают и светятся синеватыми искрами», добавлял Г. Адамович, - они были так не похожи на «хорошую литературу» шестидесятников. Когда в Россию пришёл символизм, именно этим «электрическим» рифмам, наряду с поэзией Брюсова, Сологуба, Бальмонта, было суждено встать у истоков нового движения и возрождённой эстетикой сместить с литературного пьедестала главенствующую идею «гражданско-обличительной пользы».
В начале 1890-х Гиппиус и Мережковский совершают два путешествия по Европе и по возвращению поселяются на углу Литейного проспекта и Пантелеймоновской улицы. Именно туда стекалась творческая интеллигенция Петербурга. Для молодого литератора оказаться в салоне Гиппиус означало получить путёвку в жизнь. Своим дебютом ей обязан и Блок, и Мандельштам, в некотором роде и Сергей Есенин. Благосклонная рецензия на стихи последнего была написана Антоном Крайним. Многие ненавидели этого дерзкого и острого на язык критика, отчасти потому, что знали: Антон Крайний и Зинаида Гиппиус – одно и то же лицо.
Редкие публикации под мужскими псевдонимами – меньшее, на что была способна Гиппиус. Гораздо больший резонанс вызывала манера носить мужское платье и писать стихи, под которыми она ставила своё имя, от мужского лица. В этом видели – ни больше, ни меньше - сознательную попытку отречься от "женственности как от ненужной слабости".
Недоброжелатели называли Гиппиус мужем, а Мережковского - женой, которого она оплодотворяет своими идеями. Она действительно дарила ему свои стихи. У неё случались романы с женщинами... Для знаменитого портрета кисти Бакста (1906) Зинаида Гиппиус позировала в костюме щёголя XVIII века – камзол, узкие панталоны и батистовая манишка, непокорные волосы забраны в пышную причёску, тонкие губы застыли в презрительной усмешке, а взгляд холоден и насмешлив. Вряд ли можно представить себе что-то более женственное, чем эта деланная небрежность.
Она сильно красилась: густой слой румян и белил придавал её лицу вид маски. В XIX веке так откровенно красились только актрисы. Гиппиус тоже была актрисой. Она играла людьми. Очаровывала, а потом окатывала ушатом ледяной надменности, злыми насмешками и откровенным презрением. Её ненавидели, терпеть не могли её дурацкий лорнет, который она подносила к близоруким глазам, бесцеремонно разглядывая собеседника. Андрей Белый, завсегдатай её литературного салона, в мемуарах «Начало века» довольно язвительно описывает свою первую встречу с «дерзкой сатанессой»:
Тут зажмурил глаза; из качалки - сверкало; 3. Гиппиус, точно оса в человеческий рост... ком вспученных красных волос (коль распустит - до пят) укрывал очень маленькое и кривое какое-то личико; пудра и блеск от лорнетки, в которую вставился зеленоватый глаз; перебирала граненые бусы, уставясь в меня, пятя пламень губы, осыпаяся пудрою; с лобика, точно сияющий глаз, свисал камень: на черной подвеске; с безгрудой груди тарахтел черный крест; и ударила блесками пряжка с ботиночки; нога на ногу; шлейф белого платья в обтяжку закинула; прелесть ее костяного, безбокого остова напоминала причастницу, ловко пленяющую сатану.
С 1906 года Гиппиус, Мережковский и Философов жили в основном за границей. Они ещё вернутся на Родину. В 1914. В преддверии первой мировой. Вернутся для того, чтобы увидеть, что России, которую они так любили, в которой они жили и были счастливы, больше нет. Гиппиус открыто порвала со всеми, кто стал сотрудничать с новой властью, в 1919 они нелегально переходят польскую границу в районе Бобруйска, и снова бесконечные переезды: Минск, Варшава, Париж, Биарриц...
Однако эмиграция не изолировала Мережковских от культурной жизни. В Париже они организовали закрытое литературное и философское общество «Зелёная лампа», Гиппиус много печаталась, писала мемуары. Казалось, она не замечала, что всё вокруг менялось, все вокруг менялись. Мережковский неожиданно увлёкся фашизмом, даже лично встречался с Муссолини. Когда он летом 1941, выступая на немецком радио, сравнил Гитлера с Жанной д’Арк, «призванной спасти мир от власти дьявола», Гиппиус была готова перечеркнуть всё, что связывало их на протяжении полувека. 7 декабря 1941 года Мережковского не стало.
Д. Мережковский
Гиппиус хотела покончить с собой, но осталась жить. Потому что слышала его голос. Тэффи, часто посещавшая её в то время, пишет:
Огромные, когда-то рыжие волосы были странно закручены и притянуты сеткой. Щеки накрашены в ярко-розовый цвет. Косые, зеленоватые, плохо видящие глаза. Одевалась она очень странно... На шею натягивала розовую ленточку, за ухо перекидывала шнурок, на котором болтался у самой щеки монокль. Зимой она носила какие-то душегрейки, пелеринки, несколько штук сразу, одна на другой. Когда ей предлагали папироску, из этой груды мохнатых обверток быстро, словно язычок муравьеда, вытягивалась сухонькая ручка, цепко хватала ее и снова втягивалась.
Гиппиус по-прежнему собирала у себя общество. По-прежнему её окружали недоброжелатели, плодившие невероятные слухи о «декадентствующей мадонне» и преданные поклонники – добровольные жертвы природного очарования и женственности, от которой она сознательно открещивалась всю свою жизнь Зинаида Николаевна Гиппиус умерла 9 сентября 1945, пережив Мережковского всего на четыре года. Она так и не успела закончить свои мемуары о нём...
Увы, в печали безумной я умираю,
Я умираю.
Стремлюсь к тому,
чего я не знаю,
Не знаю...
...Но плачу без слёз
О неверном обете,
О неверном обете...
Мне нужно то, чего нет на свете,
Чего нет на свете.
История любви З.Н.Гиппиус и Д.С.Мережковский
Тема Любви в философии З. Гиппиус. Жигулина О.
О любви философы, писатели и другие интеллектуалы.
Мужчина и женщина: совместимость, любовь. Е. Пушкарев
Мужчина и женщина: отношения. Е. Пушкарев
Мужчина и женщина: лидерство в любви и браке. Е Пушкарев
История любовного чувства. Е. Пушкарев.
