образовательно-доверительный сайт


Психологическое здоровье человека. А. Шувалов

Вестник ПСТГУ IV: Педагогика. Психология 2009. Вып. 4 (15). С. 87–101

Ключевые слова: психологическое здоровье, гуманистическая психология, гуманитарно-антропологический подход, человеческая субъективность, событийная общность, антропопрактика, базовые педагогические позиции.

Психологическое здоровье человека Здоровье человека относится к числу наиболее интригующих, сложных и не утрачивающих своей актуальности проблем. Мнимая простота его обыденного понимания не должна вводить в заблуждение. Тема здоровья связана с фундаментальными аспектами человеческой жизни, имеет не только рационально-прагматический, но и мировоззренческий уровень рассмотрения, и, соответственно, выходит за рамки сугубо профессионального обсуждения. В своей статье автор предпринимает попытку соотнесения научного и мировоззренческого аспектов в решении проблемы психологического здоровья человека.

Научное понимание здоровья

Прежде чем углубляться в психологические нюансы, определимся с исходными вопросами. В современной науке понятие «здоровье» не имеет общепринятого унифицированного толкования, характеризуется многозначностью и неоднородностью состава (т.е. оно синкретично). Согласно определению, которое было приведено в преамбуле Устава Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) в 1948 г., здоровье — это такое состояние человека, которому свойственно не только отсутствие болезней или физических дефектов, но и полное физическое, душевное и социальное благополучие. Формулировка «полное благополучие» нуждается в уточнениях и подвергается критике за слабую практическую направленность.

Исчерпывающие рациональные дефиниции здоровья остаются делом будущего. Обобщая специальные труды, посвященные проблеме здоровья, можно выделить ряд аксиоматических по своей сути положений:

1. Здоровье — это состояние, близкое к идеальному. Как правило, человек не бывает на протяжении всей своей жизни вполне здоровым.

2. Здоровье — это сложный, многомерный феномен, отражающий модусы человеческой реальности: телесное существование, душевная жизнь и духовное бытие. Соответственно, возможна оценка соматического, психического и личностного (психологического) здоровья человека.

3. Здоровье — это одновременно состояние и сложный динамический процесс, включающий созревание и рост физиологических структур и работу организма, развитие и функционирование психической сферы, становление, самоопределение и позиционирование личности.

4. Категория «здоровье» изначально коррелятивна полюсу индивидуальности: состояние здоровья персонифицировано и предполагает в каждом конкретном случае специальное освидетельствование.

5. Человек может быть здоров при определенных условиях жизни (экологические и климатические особенности, качество питания, режим труда и отдыха, социокультурные факторы и др.). Обстановка, удовлетворительная для одного человека, может оказаться болезнетворной для другого. Вместе с тем выявление универсальных условий здоровья позволяет сформулировать принципы «поли- тики здоровья».

6. Здоровье — это культурно-историческое, а не узко медицинское понятие. В разное время, в разных культурах граница между здоровьем и нездоровьем определялась по-разному.

7. Для определения состояния здоровья человека необходимы, с одной стороны, эталонное основание, устойчивый образец благополучия, целостности, совершенства, с другой — описание закономерностей возникновения и течения болезней. В этом качестве выступают системы научных представлений о норме и патологии.

8. Здоровье и болезнь относятся к числу диалектических, взаимодополняющих понятий. Их изучение связано с осмыслением природы и сущности человека.

9. Здоровье является одной из базовых ценностей в жизни людей.

Теория психологического здоровья

Внимание к проблеме психологического здоровья с исторической точки зрения выглядит вполне закономерным. Чтобы убедиться в этом, достаточно проследить логику развития психологической науки и эволюцию проблемы нормы в психологии. Начальный период становления современной психологии назван классическим. Здесь безальтернативным объектом изучения была психика как свойство высокоорганизованной живой материи, предметом исследований стали психические явления в живой природе, в основу познания легли причинно-следственные объяснительные схемы. Психология развивалась по образцу естественных наук. Следующий этап — неклассической психологии — ознаменовался зарождением гуманитарной стратегии исследования «психики человека», попытками преодоления феноменологии психического и вхождения в феноменологию человеческой реальности. Его зачинателем по праву считается

З. Фрейд. Но кульминацией неклассической психологии стали две ветви мировой психологии: «западная», гуманистическая, и «советская», культурно-историческая. Сегодня мы являемся свидетелями и в меру сил участниками разворачивания третьего этапа — постнеклассической психологии. Работами В. Франкла1 и С. Л. Рубинштейна2 было положено начало решительного поворота психологической науки к сущностным характеристикам человека. В современной психологии идет «как бы собирание гуманитарного мировоззрения» [1, c. 51], поиск средств и условий становления полного человека: человека — как субъекта собственной жизни, как личности во встрече с Другими, как индивидуальности перед лицом Абсолютного бытия» [5, с. 11]. Оформляется антропная психология, ориентированная на человеческую реальность во всей полноте ее духовнодушевно-телесных измерений, нацеленная на изучение проблем существования человека в мире.

Восхождение от психофизиологических к метаантропологическим аспектам бытия повлекло за собой преобразование системы психологического знания и пересмотр ее основных проблем. В отношении проблемы нормы такими шагами стали:

• перемещение фокуса исследований с психического аппарата на специфически человеческие проявления;

• понимание психической нормы как нормы развития: это процесс, а не состояние бытия; это направление, а не конечный путь [4, с. 237]; это тенденция, собственно развитие, т.е. не некое место пребывания, состояние, а движение, полное риска [1, с. 58];

• переход от заимствования способов решения проблемы в смежных науках к разработке психологических (как правило, описательных) моделей здоровья;

• возникновение (как бы в противовес клинической психологии) психологии здоровья как самостоятельного раздела научных знаний и их практических приложений;

• принципиальное различение терминов «психическое здоровье» и «психологическое здоровье»: первый характеризует отдельные психические процессы и механизмы, второй — относится к личности в целом, находится в тесной связи с высшими проявлениями человеческого духа [3, с. 39–40];

• выделение психологического здоровья человека в качестве центрального объекта исследований психологии здоровья.

Определение «психологическое здоровье человека» состоит из двух категориальных словосочетаний: психологии здоровья и психологии человека. На стыке этих областей знания возникают психологические модели, рассматривающие проблему здоровья с человековедческой позиции. В многообразии мнений и течений постепенно сформировались общие контуры теории психологического здоровья:

1. Понятие «психологическое здоровье» фиксирует сугубо человеческое измерение, по сути, являясь научным эквивалентом здоровья духовного.

2. Проблема психологического здоровья — это вопрос о норме и патологии в духовном развитии человека.

3. Основу психологического здоровья составляет нормальное развитие человеческой субъективности3.

4. Определяющими критериями психологического здоровья являются направленность развития и характер актуализации человеческого в человеке.

Основные подходы к проблеме психологического здоровья

Историческая инициатива в постановке и разработке проблемы психологического здоровья принадлежит видным западным ученым гуманистической ориентации — Г. Олпорту, А. Маслоу, К. Роджерсу.

Сосредоточив научную и практическую деятельность на специфически человеческих проявлениях и общечеловеческих ценностях, гуманистическое течение оформилось на рубеже 50–60 гг. прошлого столетия. Несмотря на разноголосицу внутри самого течения и размытость его границ, гуманистическая психология была признана в качестве новой психологической парадигмы, проповедующей преимущественно самобытность и самодостаточность человека.

Вместе с ней в профессиональный лексикон входят пока еще «поэтико-метафорические» термины, определяющие качество индивидуальной жизни. В их числе — психологическое здоровье. Появляются работы по созданию психологических моделей здоровой личности, существенно обогатившие рациональный взгляд на проблему нормы: Г. Олпорт, введя представление о проприативности человеческой природы, составил образ психологически зрелой личности; К. Роджерс, настаивая на том, что человек наделен врожденным, естественным стремлением к здоровью и росту, раскрыл образ полноценно функционирующей личности; А. Маслоу на основе теории мотивации личности вывел образ самоактуализированного, психологически здорового человека. Резюмируя доводы упомянутых и других, не менее именитых авторов, можно утверждать, что с точки зрения гуманистического подхода, питающего безусловное доверие к человеческой природе, общим принципом психологического здоровья является стремление человека стать и оставаться самим собой, несмотря на перипетии и трудности индивидуальной жизни.

Гуманистический подход стал яркой вехой в развитии психологии, послужил реабилитации человека в науке, скорректировал профессиональные принципы в гуманитарных сферах (прежде всего, в образовании и здравоохранении), придал мощный импульс становлению практики психологической помощи людям.

В период освоения профессии он воодушевлял и автора этих строк. Критически осмыслив и соотнеся гуманистическую доктрину с опытом практической работы, должен признать, что далеко не все ее идеи и идеалы воспринимаются сегодня с прежней убедительностью.

Гуманистическая психология реализовала установку персоноцентрического сознания, для которого «самость» есть основополагающая и конечная ценность. Такая позиция больше соответствует укладу языческого мира. Только объектом поклонения (идолом, кумиром) людей становятся не природные силы как живые сущности, а их собственная природа (натура), нормой жизни — самоутверждение и самовыражение во всех доступных формах, целью жизни — земные блага.

Суть такого рода «природной духовности» проявляется в стремлении к человекобожеству, когда индивид старается уподобиться Богу, так и не потрудившись быть человеком. В наше время эта тенденция оформилась в культ вожделенной успешности и приобрела характер социальной догмы. В действительности замыкание индивида в своем самосовершенствовании ради самосовершенствования чаще приводит к обессмысливанию бытия и общему снижению жизнеспособности.

Справедливости ради заметим, что установка на самоактуализацию получила неоднозначную оценку и среди гуманистически ориентированных психологов. Хорошо известна точка зрения В. Франкла, утверждавшего, что самоактуализация — это не конечное предназначение человека: «Лишь в той мере, в какой человеку удается осуществить смысл, который он находит во внешнем мире, он осуществляет и себя <...>. Подобно тому, как бумеранг возвращается к бросившему его охотнику, лишь если он не попал в цель, так и человек возвращается к самому себе и обращает свои помыслы к самоактуализации, только если он промахнулся мимо своего призвания» [7, с. 58–59].

Отечественные психологи, когда были сняты идеологические барьеры и появилась возможность осваивать и осмысливать мировой опыт, отреагировали на представления о психологическом здоровье со всей широтой российского характера: заинтересованно (стараясь вникнуть в существо вопроса), популистски (апеллируя к ним по поводу и без), настороженно (усматривая в них опасность утраты психологией «суверенитета», дескать, здоровье — это вотчина эскулапов), скептически (усомнившись в актуальности и практической значимости проблемы), критически (пеняя на метафоричность и невнятность центрального понятия, неохваченность его формальной дефиницией). Оставив эмоции за скобками, уже можно констатировать, что тема выдерживает испытание временем: психологическое здоровье детей рассматривается сегодня как смыслообразующая и системообразующая категория профессионализма практических психологов образования; психологические факультеты готовят специалистов соответствующего профиля (специализация 03.03.21 «Психология здоровья» утверждена приказом Министерства образования Российской Федерации от 10.03.2000); отечественная наука предложила иные основания и принципы рассмотрения проблемы психологического здоровья, сообразные нашей культурной традиции и ментальности. Они последовательно реализованы в русле гуманитарно-антропологического подхода.

Центральной для гуманитарно-антропологического подхода в психологии является идея возможности и необходимости восхождения человека к полноте собственной реальности. Ее суть отражена в ключевых понятиях: «гуманитарный» происходит от латинских humus — «почва» и humanus — «человечный» и подразумевает пространство зарождения и вынашивания человеческих качеств и способностей, духовно-культурную укорененность и преемственность человека; «антропологический» является производным от греческого anthropos — «человек», символизирует сущностные силы и устремленность человека4. Парадигмальное отличие и эвристическая ценность подхода состоят в том, что он обнаруживает антиномию человеческой субъективности (самости): она есть средство («орган») саморазвития человека, и она же должна быть преодолена (преображена) в его духовном возрастании (В. И. Слободчиков).

В сравнении с мировоззренческим контекстом гуманистической психологии гуманитарно-антропологический подход представляет собой соотнесение рациональной психологической мысли с православной традицией в стремлении к синергии научной методологии и духа учения Христа для решения проблем здоровья, развития и существования человека (см. табл. 1). Здесь «человеческое бытие становится самим собой, лишь превращаясь в со-бытие, когда свобода как любовь к Себе развивается до свободы как любви к Другому. Во всеполноте развившихся свободы и любви в нас пробуждается Личность Бога. И всякий раз, когда мы относимся к Другому как к своему Ты, в таком отношении проглядывает божественное» [8, с. 139–140].

Таблица 1

Основные подходы к проблеме психологического здоровья

Подход

Гуманистический

Гуманитарно-антропологический

Аксиологический аспект «Общечеловеческие» гуманистические ценности, примат прав и свобод человека Традиционные духовно-нравственные и культурные каноны, примат ценности и достоинства человека
Оценка человеческой природы Оптимистическая: человек по своей природе добр и наделен врожденным, естественным стремлением к здоровью и росту Реалистическая: в человеке заложены разнообразные потенции — от благородных до безобразных, в мотивах и поступках могут быть проявлены и одни, и другие
Человеческое в человеке Все, что помогает человеку стать и оставаться самим собой Все, что побуждает в человеке стремление и волю быть выше себя
Нормативный вектор развития и саморазвития человека Самоактуализация – максимально полное воплощение человеком своих способностей и возможностей Универсализация – выход за пределы сколь угодно развитой индивидуальности и одновременно вхождение в пространство универсального со-бытия
Основа психологического здоровья Личностный рост как утверждение самости в наращивании способности полноценного функционирования в условиях индивидуальной жизни Духовное возрастание как преодоление самости в развитии способности к децентрации, самоотдаче и любви
Максима психологического здоровья Стремление к самотождественности: быть самим собой Стремление к полноте человеческого бытия: быть выше себя
Установки психологической практики • Эмпатическое слушание, феноменологическое проникновение и безоценочное отношение: человека нужно принимать таким, каков он есть;
• психологическая помощь осуществляется «по ту сторону добра и зла»;
• Доминанта на другом и участная вненаходимость: сопереживание человеку при критичном отношении к отрицательным проявлениям его нрава;
• психологическая помощь затрагивает духовно-душевную сущность человека и в силу этого соотносима
• фасилитация личностного роста человека преимущественно недирективными психотерапевтическими средствами с нравственными аспектами жизни, с проявлениями «проблемы добра и зла»;
• диалогические формы контакта, ориентированные на актуализацию в человеке его духовного (истинного) «Я»
Мировоззренческая ориентация Неоязыческая: эволюция человека как человекобожества (самоутверждение и самообожествление) Святоотеческая: эволюция человека как Богочеловека (самоодоление и единение с Богом)

Антропологическая модель психологического здоровья. 5

Условия и критерии психологического здоровья могут быть выведены и раскрыты, исходя из онтологии6 человеческого способа жизни. Здесь уместно вспомнить очень точное замечание В. Франкла: «Отличительным признаком человеческого бытия является сосуществование в нем антропологического единства и онтологических различий, единого человеческого способа бытия и различных форм бытия, в которых он проявляется» [7, с. 48]. В психологической антропологии в качестве конституирующих человечность оснований были выделены сознание, деятельность и общность (В. И. Слободчиков). Это предельные основания, взаимополагающие, не только не выводимые из других оснований, но и не выводимые друг из друга (здесь — все во всем (!), и сохраняет при этом свою сугубую специфику).

Если не вдаваться в обширную конкретизацию (это особая работа и предмет обсуждений), то в пространстве обозначенных онтологических оснований в предельно концентрированном виде можно выделить доминанты «человеческого потенциала» (проявления индивидуального духа). Они образуют своего рода матрицу психологических характеристик человека7 (нормативные, предельные и запредельная формы бытия), позволяют конкретизировать атрибуты психологического здоровья и основные формы отклонений.

Параметры психологического здоровья (в их сложившемся понимании) выглядят не иначе, как достоянием зрелости. Психологическая антропология указывает на неслучайный характер данного обстоятельства: «процесс саморазвития — как сущностная форма бытия человека — начинается вместе с жизнью и разворачивается внутри нее; но человек долгие годы — нередко и всю жизнь — может и не быть его субъектом, тем, кто инициирует и направляет этот процесс» [6, с. 203]. Длительный период дошкольного и школьного детства пространством вынашивания и актуализации у ребенка человеческих качеств и способностей является со-бытийная общность, механизмом развития — внешняя рефлексия и сопереживание, условиями развития — диалогическое общение и сотрудничество в деятельности (игровой, учебной, организационной, практической), средством нравственного воспитания — личный пример и добрый совет (совесть) старших.

Поэтому в отношении детей критерии психологического здоровья корректнее соотносить с системой связей и отношений ребенка с его естественным человеческим окружением, прежде всего — со значимыми взрослыми.

Значимый взрослый — это родной и/или близкий человек, оказывающий существенное, определяющее влияние на условия развития и образ жизни ребенка: родитель, опекун, учитель, наставник... Мера кровного родства ребенка и взрослого изначально задана. Поэтому отношения в детско-взрослой общности эволюционируют по линии духовной близости. Здесь можно выделить две противоположные тенденции: рост взаимопонимания, доверие и уважение, соблюдение нравственной чистоты; либо разобщение, безразличие или неприятие, вовлечение в пагубу. Именно основанная на нравственной чистоте духовная близость со значимым взрослым гармонизирует состояние, направляет развитие и обеспечивает сохранность здоровья ребенка; отчуждение, травмирование или растление наносят здоровью детей неизмеримый ущерб.

В. Франкл отмечал, что «у каждого времени свои неврозы» [7, с. 24], по сути, свои духовно-душевные недуги, которые требуют изучения и осмысления. Наше время — не исключение. Недаром психологи-практики сетуют, что проблемные состояния современных детей все труднее понимать, исходя из сложившихся ранее медико-психологических, психотерапевтических и психолого-педагогических моделей. В профессиональный обиход вошло определение «другие дети». Закономерно, что исследования проблемы психологического здоровья включи- ли в себя вопросы актуальной «психологической клиники».

Во Всемирной декларации об обеспечении выживания, защиты и развития детей записано: «Дети мира невинны, уязвимы и зависимы!» Психологическое состояние ребенка непосредственно связано с влиянием окружения и образом совместной жизни. Центральное место в системе нарушений психологического здоровья у детей занимают ситуации, когда нормальное развитие ребенка возможно скорее не благодаря, а вопреки поведению и отношению окружающих.

Причем ребенок наиболее уязвим в отношениях со значимыми взрослыми. В числе основных признаков дисфункциональных (болезнетворных) состояний детско-взрослой общности: скудность и/или извращенность базальных условий и духовно-нравственных оснований жизни, недостаточность и/или неадекватность социокультурных условий развития, размытость и/или приземленность мировоззренческих установок естественного человеческого окружения.

К сходным выводам пришли и эксперты ВОЗ: обобщив данные исследований, проведенных в различных странах мира, они констатировали, что психологические отклонения, как правило, отмечаются у детей, которые растут в условиях семейного разлада, страдают от недостаточного общения со взрослыми или их враждебного отношения. В разломах и пустотах человеческих отношений вырастает бездушность, а еще, выражаясь словами Е. Шварца, «безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души... продажные души, прожженные души, мертвые души».

Фиксируемые нарушения психологического здоровья у детей объединены под общим именем — антропогении8. Психологическая сущность антропогений — дисквалификация и/или деформация субъективности ребенка. Типология антропогений включает в себя:

1. Биографически обусловленные переживания безродности (сиротства), нереализованности (педагогической запущенности), бесперспективности («выучен- ной беспомощности»), опустошенности («экзистенциального голода»).

2. Крайние (чрезвычайные) формы реагирования детей на неблагоприятную жизненную ситуацию — «мауглизацию», ценностную дезориентированность, психотравмирующие переживания, которые, в свою очередь, провоцируют психогенные нервно-психические расстройства.

По нашему мнению, безродность, опустошенность и дезориентированность (по сути, антиподы родовой укорененности, духовно-культурной преемственности и осмысленной добродетельной устремленности) можно отнести к наиболее злободневным проблемам современного детства. При неблагоприятном течении антропогении принимают устойчивые формы нарушений психологического здоровья, в основе которых — недоразвитие, дезинтеграция или дисгармоническое развитие человеческой субъективности.

Было бы ошибкой считать, что нарушения психологического здоровья по аналогии с психическими недугами обязательно принимают вид душевного страдания или гротескного поведения, непременно проявляются в социальной дезадаптированности или асоциальных действиях. Напротив, люди могут успешно приспосабливаться к различным ситуациям, производить благоприятное впечатление, преуспевать и избегать поводов для внутреннего дискомфорта.

Психологическое здоровье, в свою очередь, не исключает тревоги и растерянности, сомнений и заблуждений, конфликтов и кризисов. Состояние психологического здоровья имеет «мерцательную природу», т. е. здоровье и нездоровье соприсутствуют в виде противоборствующих субъективных тенденций и смысловых содержаний, каждое из которых может преобладать в отдельные моменты жизни. Вместе с тем, можно говорить о направленности мотивов и характере поступков человека. Соответственно можно выделить типичные отклонения в развитии человеческой субъективности.

Недоразвитие — первая линия дизонтогенеза субъективности — определяется диффузной самоидентичностью и несформированностью внятной личностной позиции с характерным конформным настроем. Обезличенность проявляется в арефлексивном способе жизни, неопределенности ценностных приоритетов, неустойчивом и беспринципном стиле поведения, отсутствии стремления к позитивной свободе и самостоятельности, крайне слабо выраженной способности планировать жизнь и проектировать будущее, чрезмерной зависимости от стечения обстоятельств, чужой воли и влияния среды (необязательно отрицательного), инфантильной безмятежности, приземленности интересов, наивных представлениях о своих возможностях, неозабоченности вопросами морали и проблемой смысла своей жизни. Эти натуры склонны к избирательной идеализации людей, выбору лидера или кумира, что отчасти компенсирует недостатки их собственной самости. Объектом обожания и подражания может оказаться преуспевающая и популярная публичная персона или человек из ближайшего социального окружения, современник или харизматический деятель исторического прошлого, позитивно настроенная личность или одиозная фигура. Здесь в структуре развития субъективной реальности прослеживается фиксация на процессе отождествления с тенденцией к со-зависимости. Характер отношения к жизни и к другим людям является отражением ограниченной самобытности: человек не ведает или избегает напряжения сложных решений, риска личной инициативы и поступка, бремени ответственности, оказывается не в состоянии свободно и самостоятельно определить жизненные цели и мобилизоваться для их достижения. Люди, тяготеющие к описываемой категории, в силу своих субъективных особенностей оказываются наиболее податливы к разного рода манипулятивным воздействиям (спекуляции СМИ, PR-технологии, реклама, приемы мошенничества, псевдоцелительные практики и т.п.).

Дисгармоническое развитие — вторая типичная линия дизонтогенеза субъективности — определяется искаженной самоидентичностью с характерным эгоцентрическим настроем. Деформация личности проявляется в чрезмерном самолюбии и односторонности мотивационно-смысловой сферы, явно выраженном приоритете материальных целей (комфорт, карьера, достаток, популярность, власть) над духовными ценностями, своенравии и неутолимой потребности самоутверждаться, привычке руководствоваться сугубо личной выгодой, навязывать свою волю и свои интересы окружающим, стремлении добиваться желаемого во чтобы то ни стало, бесчувственном отношении равно как к дальним, так и к ближним, безнравственном характере поступков (за счет других, в ущерб другим, против других) и умении подвести под них мировоззренческую основу, отрицании чувства долга и моральной ответственности. Именно из таких натур формируются одиозные лидеры. В данном случае в структуре развития субъективной реальности прослеживается фиксация на процессе обособления с тенденцией к самозамкнутости (замкнутости на себе). Характер отношения к жизни и к другим людям является отражением ограниченной со-бытийности: человек оказывается не в состоянии преодолеть самозамкнутость, открыть смысл, вдохновляющий к децентрации, самоотдаче, терпимости и любви к ближнему. В погоне за вожделенными целями рискует впасть в зависимость от них, и, лишившись привилегий достатка, привлекательности или власти, переживать это как потерю самого себя, жизненный крах.

Дезинтеграция — промежуточная форма дизонтогенеза субъективности — определяется отступлением от личностного способа жизни и как следствие утратой чувства внутренней свободы, благодати и любви. В давние времена, когда лучник не попадал в цель, говорили: «Грех тебе!» Значит, грех — это состояние, когда человек изменил своему назначению, когда индивидуальная жизнь «не попадает в цель» (теряет цельность), когда мнимые успехи идут «мимо главной задачи» (спасения), когда человек лишился ориентира и сбился с пути духовного развития (пути истинного). Грех в библейском миропонимании — это антипод праведности (чувства правды). Здесь человек утрачивает чувство правды в отношении собственной жизни, застревает на плато обыденного существования, растрачивает впустую свои силы и способности, начинает явно или подспудно переживать непродуктивность жизненного пути (внутренний разлад, духовный тупик). И требуется духовное пробуждение, переосмысление жизни и изменение системы жизненных отношений. В противном случае вслед за иссушающими душу заботами и разочарованиями велик риск регресса (состояния, пограничного недоразвитию субъективности, атрофии самости вплоть до со-зависимости) или порочных блужданий (состояния, пограничного дисгармоническому развитию субъективности, гипертрофии самости вплоть до самоистуканства).

Таким образом, с онтогенетической точки зрения — ключевой для психологической антропологии — характерными признаками дизонтогенеза субъективной реальности в первом случае является ограниченность самобытности и со-зависимость (гипертрофированная форма зависимости индивида от других людей и жизненных обстоятельств); во-втором случае — ограниченность со-бытийности и самозамкнутость (замкнутость индивида на себе, на своих интересах и пристрастиях). Есть еще промежуточная форма дизонтогенеза — дезинтеграция субъективности, по сути, «духовное безвременье» (в просторечии — «суета»9).

С этической точки зрения — определяющей для нравственной психологии10 — признаком отклонения от нормы психологического здоровья в первом случае является неспособность самостоятельно делать нравственный выбор, держать нравственную позицию (в просторечии — «малодушие»11); во втором случае — отчуждение нравственных чувств и добродетельных устремлений (в просторечии — «криводушие», «окаянство»12).

Малодушие не знает Человека в себе; окаянство не видит и не признает Человека в Другом. При всей неочевидности, сложности и многообразии фактических проявлений можно сказать, что малодушие и окаянство — это «Сцилла и Харибда» на пути развития человеческой субъективности.

Эмпирические данные показывают, что нарушения психологического здоровья чаще носят смешанный характер различных проявлений и их сочетаний. Коварность отклонений психологического здоровья состоит в том, что и детьми, и взрослыми они могут переживаться как субъективно благополучные состояния. Кроме того, есть серьезные основания полагать, что антропогении становятся предпосылкой возникновения психических, психосоматических, наркологических заболеваний и зависимостей нехимического генеза.

Вспомним притчу о сеятеле (Мф 13. 1–23; Мк 4. 1–20; Лк 8. 4–15), которую Спаситель рассказал народу на берегу Галилейского озера. «Вот вышел сеятель сеять. Когда он сеял, то иное семя упало при дороге и было потоптано, и птицы поклевали его. Иное же семя упало на каменистое место, где было мало земли; оно взошло, но скоро засохло, потому что не имело корня и влаги. Иное упало в терние, и терние заглушило его. Иное же упало в хорошую, добрую землю, оно выросло и принесло обильный плод».

Потом, когда ученики спросили Иисуса Христа: «Что значит эта притча?» — Он им объяснил. Семя — это Слово Божие (Евангелие). Сеятель — тот, кто сеет (проповедует) Слово Божие. Земля — человеческое сердце.

Земля при дороге, куда упало семя, означает невнимательных и рассеянных людей, к сердцу которых Слово Божие не имеет доступа. Диавол без труда похищает и уносит его от них, чтобы они не уверовали и не спаслись.

Каменистое место означает людей непостоянных и малодушных. Они охотно слушают Слово Божие, но оно не утверждается в их душе, и они при первом искушении, скорби или гонении на Слово Божие отпадают от веры.

Терние означает людей, у которых житейские заботы, богатство и разные пороки заглушают в душе Слово Божие.

Хорошая, плодородная земля означает людей с добрым сердцем. Они внимательны к Слову Божию, сохраняют его в своей доброй душе и с терпением стараются исполнить все, чему оно учит. Плоды их — это добрые дела, за которые они удостаиваются Царства Небесного.

В этой притче как нельзя лучше отражена суть рассматриваемой нами проблемы в ее христианском понимании. Указаны и наиболее общие формы отклонений психологического здоровья: «земля при дороге» как дезинтеграция человеческой субъективности («суета»), «каменистое место» как недоразвитие человеческой субъективности («малодушие»), «терние» как дисгармоническое развитие человеческой субъективности («окаянство»).

Психологическое здоровье и образовательная практика.

Наиболее основательно представления о психологическом здоровье закрепились среди специалистов образования. Так II Всероссийский съезд психологов образования (Пермь, 1995) постановил, что одной из главных целей деятельности педагогов-психологов является профессиональная забота о психологическом здоровье детей дошкольного и школьного возраста. Это решение нашло отражение в нормативно-правовых документах службы практической психологии образования.

Для системы образования проблема психологического здоровья сводится к вопросу о том, «что и (главное!) кто образуется в развитии?», как квинтэссенция его результатов, больших и малых новообразований, как субъективный настрой и духовный облик становящегося человека. Поэтому психологическое здоровье в первую очередь является не диагностическим, а контекстным понятием, фокусирующим педагогов и специалистов на профессиональной сверхзадаче. В образовании — это приоритет развития ребенка как человека: помочь встать на человеческий путь развития и устоять на нем. И речь здесь не идет только об усвоении знаний, умений и навыков, о развитии его индивидуальности. Педагоги и родители должны создать для ребенка внешние ориентиры, укрепляющие и направляющие человека. На языке культуры — это ценности, в елигиозном миропонимании — это ощущение присутствия Бога Живого, вера в Бога и жизнь по этой вере. Неслучайно педагоги-новаторы придавали особое значение религиозному воспитанию детей. «Правила поведения для юношества» Я. А. Коменского начинались с наставления: «Юноша, где бы ты ни был, помни о том, что ты находишься в присутствии Бога и ангелов — и, может быть, людей. <...> Первой мыслью как проснешься, пусть будет мысль о Боге». К. Д. Ушинский говорил: «Религиозное образование должно с ранних лет ложиться на душу человека, как верный залог того, что он не собьется с дороги, как верный якорь спасения в дни житейских бурь и душевных тревог».

Идея полноты образования, по сути, означает введение педагогической деятельности в духовный контекст. Духовность — предельное определение человеческого способа жизни, проявляющегося в родовой укорененности, культурной преемственности и личной устремленности; сопряженность человека в его мотивах, делах и поступках с добром либо со злом (ибо не бывает духовности вообще). Соответственно, педагогическая деятельность может быть рассмотрена как антропопрактика, где в качестве сверхзадачи выступает наращивание «человеческого потенциала» и сопровождение детей к черте самоопределения в отношении добра и зла. Именно полное образование, направленное на актуализацию личностного начала в ребенке, формирующее с необходимостью нравственную позицию человека, является оптимальной (естественной) формой обеспечения сохранности психологического здоровья детей.

Чтобы профессионально обеспечивать детям человеческие условия развития, необходим определенный эталон, нормативная система координат. Авторитетные российские психологи В. И. Слободчиков и Г. А. Цукерман блистательно решили эту задачу. Они операционализировали антропологический принцип, разработав оригинальную типологию базовых педагогических позиций [9].

Отношение взрослого к ребенку потенциально является источником целого ряда образовательных процессов. Каждой педагогической позиции соответствует свой развивающий образовательный процесс: «родитель» — выращивание жизнеспособного человека; «умелец» — формирование специальных способностей; «учитель» — обучение всеобщим способам мышления и деятельности; «мудрец» — воспитание всечеловеческого в человеке. Базовые педагогические позиции символизируют «чистую культуру» педагогического профессионализма. Это своего рода «четыре стихии» образовательной практики, которые задают начальные условия полноценного, гармоничного развития ребенка. Взрослым, строящим совместную с ребенком жизнь, нелишне представить себе состав и пропорции основных элементов, чтобы разобраться, кто же мы реально есть и кем можем быть в реальных отношениях с детьми. Воспитание в любви и достоинстве — вот условия психологического благополучия современных детей.

Ссылки

1 См. : Франкл В. Человек в поисках смысла. М. : Прогресс, 1990.
2 См. : Рубинштейн С. Л. Человек и мир. М. : Наука, 1997.
3 «Субъективность» (по-русски — «самость») — форма существования и способ организации человеческой реальности, суть — самостоятельность духовной жизни.
4 Этимологически «человечность» — это сознание («чело»), устремленное к Вечности.
5 Заметим, что антропологическая модель психологического здоровья отнюдь не умаляет зорко подмеченные и описанные гуманистическими психологами аспекты человеческой экзистенции, органично вживляя их в единую картину действительности на новой методологической и мировоззренческой основе.
6 Онтология — учение о бытии, о сущем, о его формах и фундаментальных принципах.
Онтология человека — описание сущностных, атрибутивных условий бытия человека.
7 Не путать с многомерностью человеческой психики.
8 Термин «антропогения» буквально означает — обусловленный «человеческим фактором».
9 Погружение в не имеющие истинной ценности, пустые и бесплодные заботы.
10 Возможность и актуальность развития такого подхода в отечественной психологии обоснована в работах Б. С. Братуся [2, с. 59–63].
11 Буквально — упадок духа: слабохарактерный человек, легко поддающийся стороннему убеждению и своим мелочным расчетам.
12 Недостойный человека, богопротивный и заслуживающий осуждения образ мыслей и поступков, ведущий к духовной гибели; «окаянный» по-церковнославянски — каиноподобный, т.е. подобный первому человекоубийце.

Литература

1. Братусь Б. С. Русская, советская, российская психология. М. : Флинта, 2000.
2. Маслоу А. Г. Мотивация и личность. СПб. : Евразия, 1999.
3. Практическая психология образования / Под ред. И. В. Дубровиной. М. : ТЦ Сфе- ра, 1997.
4. Роджерс К. Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека. М. : Прогресс, 1994.
5. Слободчиков В. И. О перспективах построения христиански ориентированной психологии // Московский психотерапевтический журнал. 2004. № 4. С. 5–17.
6. Слободчиков В. И., Исаев Е. И. Психология развития человека. М. : Школьная пресса, 2000.
7. Франкл В. Человек в поисках смысла. М. : Прогресс, 1990.
8. Хамитов Н. Философия человека: от метафизики к метаантропологии. Киев : Ника-Центр, 2002.
9. Цукерман Г., Слободчиков В. Мы, взрослые и остальные люди // Семья и школа. 1989. № 11. С. 18–20; № 12. С. 19–21; 1990. № 1. С. 26–28, 52; № 2. С. 33–36.

Эта страница из раздела Психологическое здоровье обязательно для любви.

Статьи, относящиеся к этой же теме:

Психологическое здоровье обязательное условие для любви. Е. Пушкарев

Гимн людей с креативным, высшим уровнем психологического здоровья

О чувстве неуверенности. О. Мартынова

Быть собой. А. Бабин

Брать и давать. А. Бабин

Динамика и факторы представлений о любви и браке среди молодежи. М. Кущева, А. Гуйо, О. Сергеева, В. Рябушкина.

Признаки невротизма: уже не норма, но еще не патология. И. и Л. Ширяевы

Принципы и права уверенного человека. И. и Л. Ширяевы

Любовь - не для инфантильных! Евгения Белякова

Я хочу разобраться в себе. И. и Л. Ширяевы

Кому и в каких случаях нужна профессиональная психологическая помощь? И. и Л. Ширяевы

Понятие внутриличностного конфликта, его особенности и классификация. Н. Лобан

Разрешение внутриличностного конфликта.

Причины нарушения психологического здоровья. А. Шувалов

Основные признаки психологически здорового человека и его любви. М. Литвак

Любовь и эгоизм.

Кто нуждается в психотерапии? Е. Золотухина-Аболина

Сам себе психотерапевт! Е. Золотухина-Аболина

Зигмунд Фрейд о любви.

Эрих Фромм

Поиск по сайту

Желающие оказать спонсорскую поддержку Интернет - клубу "ПРОСВЕЩЕННАЯ ЛЮБОВЬ" могут это сделать через

ЮMoney https://yoomoney.ru :

кошелек 410014252323944

или Сберкарту, подробности : club1@mail.ru

Заранее благодарны.

Важна ли тема любви для вас лично?

 Да, несомненно
 Думаю, это важно
 Интересно почитать...
 Мне безразлично
 Пустой сайт
  Результаты опроса

Экология и драматургия любви

Наш сайт о природе любви мужчины и женщины: истоки, течение, около любовные переживания и расстройства.


Default text.

По моей книге уже с 2010 года обучают студентов по Программе дисциплины – «Психология любви»

Чтобы познакомиться бесплатно скачайте Это презентация моей книги

Из книги вы узнаете: любовь между мужчиной и женщиной исключительно положительное чувство. А очень похожая влюбленность с любовью никак не связана. А недоброкачественная влюбленность - мания, она же "наркоманическая любовь", "сверхизбирательная любовь" "folle amore" (безумная любовь (ит.) не только никакого отношения к любви не имеет, а и совсем болезненное расстройство.

А научиться их различать не так уж и сложно.

У человека нет врожденного дара, отличать любовь от влюбленностей, других

псевдолюбовных состояний это можно сделать только овладев знаниями.

Жизнь удалась

Примеры настоящей любви

Пара влюбленных

Драматичные влюбленности известных людей, которые не сделали их счастливыми