образовательно-доверительный сайт


Мифологема андрогинна в европейской культуре (от романтизма к постмодерну). Н. Копылова

Журнал «Искусствоведение, архитектура и строительство – Теория история культуры». июнь 2014 г.

Одесский национальный политехнический университет,

Одесса, Проспект Шевченко, 1

THE MYTHOLOGEM OF ANDROGYNE IN EUROPEAN CULTURE (FROM ROMANTICISM TO POSTMODERN) N.A. Kopylova

Odessa National Polytechnic University,

Odessa, Shevchenko 1 65044

Аннотация. Данная статья рассматривает образ андрогина в культурной ситуации романтизма и постмодерна. Образ андрогина является метафорой совершенного человека, но, в зависимости от культурных установок конкретной эпохи, претерпевает определенные изменения, приобретая новые акценты, нюансы, но сохраняя свою базовую семантику.

Ключевые слова: андрогин, мифологема, идеал, романтизм, постмодерн, совершенный человек.

Abstract. The artіcle analyzes an icon of androgyne іn cultural sіtuatіon of Romantіcіsm and Postmodern. The image of androgyne is a metaphor of perfect total human,and it depends on the cultural attitudes what variations, new emphasis and nuances it will have; but it also saves its basic semantics.

Key words: androgyne, mythologem, іdeal, Romantіcіsm, postmodern, perfect total human.

Введение.

Платон Образ андрогина как воплощение совершенного человека является одной из распространенных метафор в европейской культуре.

Андрогинность (от греческого аndros – «мужчина» и gyna – «женщина») обычно понимают как сочетание мужского и женского (или же маскулинных и феминных черт). В современной культурной ситуации можно наблюдать усиление как теоретического интереса к андрогинности, так и весьма широкий спектр дискурсов, в которых это понятие представлено. Еще в середине ХХ века концепция андрогинии была предложена американским социальным психологом С.Бем. Исследованием андрогинности в области психологии также занимались Ш.Берн, Д.Лунд, К.Чапиевски, Дж.Сингер, П.Ильин и др. В украинском теоретическом дискурсе андрогинность часто упоминается в связи с гендерными аспектами психологии, педагогики, образования, творческой деятельности, молодежных субкультур (М.Бирюкова, С.Губина, И.Власюк и т.д.). Для теоретиков андрогинности особый интерес также представляет исследование литературного творчества (О.де Бальзака, В.Вульф, И.Бахман, Т.Шевченко, О.Кобылянской, З.Гиппиус, Г.Эгана и т.д.). Андрогин является широко используемым концептом в гендерных (Дж.Батлер, К.ХейлБрун, В.Дониджер, В.Суковатая, М.Маерчик) и особенно постгендерных исследованиях (Дж.Дворски, Дж.Хьюдж, Д.Харауэй, В.А.Ульянов). При этом историография образа андрогина, а также его акцентуация в различных культурных контекстах по-прежнему представляет широкое поле для исследования. Мифологема «андрогин» является весьма популярной в массовой культуре сегодня, если не сказать модной, и постоянно тиражируются в СМИ.

«Андрогинная модель», «андрогинный имидж», «андрогинный аромат», «андрогинный стиль» – этот перечень можно продолжать. Итак, эта тема является актуальной не только для теоретического дискурса, но и для культурных практик и повседневной жизни социума. Эта актуальность связана также с фундаментальными изменениями в гендерной системе общества, начавшимися еще в прошлом веке. При этом сама андрогинность как мифологема имеет многовековую историю.

Основная часть.

Миф об андрогине рассказан древнегреческим философом Платоном в его знаменитом диалоге «Пир». Здесь речь идет об удивительных существа «третьего пола», которые воплотили в себе идеал силы, самодостаточности, гармонии и совершенства, но были наказаны олимпийскими богами за гордыню. Свободный от божественного влияния, моральных оценок и даже власти пола, андрогин становится своеобразной идеальной моделью человека. Образ андрогина, не лишенный определенной доли драматизма, и легенда об утраченной целостности не раз вдохновляли множество писателей, поэтов, художников последующих веков.

Итак, Платон делает попытку философского осмысления образа андрогина и связывает этот образ с идеей любви как вечной жажды воссоединения. Философия Платона во многих аспектах определила развитие европейской мысли. Однако образ андрогина был известен еще до «Пира» – он присутствует в мифологии многих народов. Так, в архаических культурах его символически воплощал шаман – особая фигура в племени, а мифологема андрогинности связывалась с идеей изначальной целостности бытия, единства противоположностей. В мифологическом дискурсе андрогинность несет в себе признаки сакральности, божественности и является атрибутом Высшей силы, способной творить и порождать (и, прежде всего, саму себя). Неслучайно, многие боги обладают свойством андрогинности (например, в древнегреческой мифологии это Зевс, Дионис, Афродита и т.д.). Образ андрогина как метафора целостности в архаических культурах также связан с идеей сотворения мира, что являет собой распад некоего целого, единого, неделимого.

Здесь также важно провести четкое разграничение между понятиями андрогина и гермафродита. Если понятие гермафродита несет в себе физиологический аспект двуполости и подразумевает анатомическую особенность, то андрогинность является, прежде всего, культурным конструктом, акцентирующим идею целостности и обозначающим идеал человека, для которого не значимы физиологические признаки пола. Ведь андрогину присущи «…не совмещение анатомических органов, но символическая целостность магически-религиозных сил, связанных с обоими полами…» [5; c 158].

Андрогин кажется весьма устойчивой культурной метафорой, однако на протяжении всей истории человечества она предстает в разных модификациях, зависящих от социокультурного контекста. Эта метафора сопровождает человечество на протяжении эпох, однако все время наполняется все новыми акцентами и нюансами: то приближается к изначальному платоновскому идеалу, то отдаляется от него, то появляется, то исчезает в рамках определенных дискурсов. Трансформируясь, образ андрогина сохраняет свою базовую семантику и ассоциируется с понятиями идеала, совершенства, исключительности, божественности, гармонии и сочетания противоположностей.

Цель данной статьи – рассмотреть две культурные ситуации, которые предоставляют возможность проследить, как образ андрогина коррелирует с общими культурными установками определенного периода, сохраняя при этом свои основные коннотации. Выберем для такого анализа две культурные эпохи: романтизм (конец XVIII – І половины XIX в.) и постмодерн (ІІ половина ХХ в.).

Выделим некоторые характерные признаки романтизма как явления в европейской культуре.

Во-первых, следует отметить, что происходит значительная смена представлений о мире и человеке. Для нее характерен усиленный интерес к особому, индивидуальному, новому; устремленность в будущее; появление нового культурного героя. Новый – романтический –герой противостоит социуму и отличается своей исключительностью, интровертивностью, погруженностью в себя, склонностью к философским исканиям.

В рамках эпохи романтизма соответственно образ андрогина актуализируется преимущественно в философском дискурсе, описывается в категориях возвышенного, драматического, т.е. рассказывается как «романтическая история». Для романтиков, как известно, характерно обращение к философскому наследию Платона, в частности, осмысление идеи андрогинности и любви как возможности воссоединения человека, обретения им утраченной целостности. Важно отметить, что романтизм, в отличие, например, от сентиментализма, уравнивает в правах мужское и женское. Женщина у романтиков также имеет право на любовь – как телесную, так и возвышенную, духовную. Идея любви у романтиков основывается на античной легенде. Разлученные андрогины Платона обречены на вечный поиск своей половины, а романтическая любовь является одновременно и идеей абсолютного слияния, и невозможным, недостижимым идеалом.

Философскому осмыслению андрогинности в романтизме посвящены размышления Новалиса, И.Ритера, Ф.Шлегеля, В.фон Гумбольдта, Ф.фон Баадера и т.д. Романтизм в данном случае представляет синтез платоновских идей с христианской теософией и мистикой. Утверждая романтический идеал андрогина как слияние мужского и женского, процитируем румынского философа и культуролога М. Элиаде: «... для романтиков андрогин был образом совершенного человека, которому суждено появиться в будущем» [5; с. 158]. Немецкие романтики в своих рассуждениях об андрогине обращаются к религиозному дискурсу, в частности к образу Иисуса Христа: «... Ева родилась мужчиной без участия женщины; Христос был рожден женщиной без участия мужчины ... »[5; с. 158]. Ими обоими будет рожден бессмертный андрогин. При этом супруги соединятся и станут единой плотью. По мнению романтиков, в частности Ф. Шлегеля, именно в идеале андрогина воплощается завершение и цель, к которой стремится все человечество – «постепенное воссоединение полов...». В своей работе Uber die Diotima Шлегель критикует характерную для современных ему нравов «…акцентуацию исключительно мужских или исключительно женских характеров…» [5; с. 158].

Для Новалиса андрогин является свидетельством возврата к первичной гармонии, а для Ф.фон Баадера – началом всего и тем, что «…вновь появится в конце времен» [5; с.160] Источником вдохновения для Баадера стали работы Я.Беме. Он заимствует у Беме идею утраченной Адамом андрогинности, которую человек вновь обретет благодаря Христу. Андрогинность здесь также связана с идеей воссоединения мужчины и женщины: «…цель брака как таинства – восстановление небесного образа человека» [5; с.160]. Любовь, в свою очередь, не сводится к продолжению рода, а носит самый что ни есть возвышенный характер: «... помочь мужчине и женщине воссоединить в себе человеческий образ, божественный и исконный...» [5; с. 160].

Итак, романтизм выразительно подчеркивает такие важные свойства андрогина, как его связь с мистическим, символичность и недосягаемость. У романтиков андрогин – это отложенный в будущее идеал целостного человека. М.Элиаде отмечает, что на смену романтическому идеалу андрогинности приходит андрогин декадентский. Но он представляет собой скорее некого «монстра» – гермафродита, который анатомически соединяет в себе признаки двух полов и своей целью ставит расширение чувственного опыта декадента.

По мнению литературного критика и историка философии Е.В.Абдуллаева, романтический идеал андрогина возник как своеобразная реакция на постепенное искоренение салонного «андрогинизма» в XVIII в. Речь идет о гендерных играх и так называемом «интерсексуальном переодевании» [5; с.176]. Андрогинность у романтиков касается не внешних признаков, а переносится и на внутреннее состояние личности и рассматривается «...как устойчивый психологический тип, связанный с творчеством...» [1; с 32]. У романтиков андрогинность неразрывно связана с творчеством, а понятие андрогина коррелирует с понятием гениальности. Так называемая «другая тема» (попытка объяснить происхождение альтернативных сексуальных ориентаций человека) из платоновского «Пира» не относится к табуированным и, благодаря немецким романтикам, обсуждается в связи с эстетикой гения.

Гений всегда предполагает исключительность – именно это характерно для образа андрогина в культуре романтизма. Традиции романтической мысли найдут свое продолжении не только в близкой ей хронологически философии Серебряного века (в частности, у Н. Бердяева андрогин, идея «высокой» любви и творчество образуют единый смысловой ряд), но и в современности. В ХХ в. исследователи в области психологии и социологию неоднократно свяжут андрогинность с творческим потенциалом личности: «одно из положительных свойств, связанных с андрогинностью, – это креативность…» [6]. Здесь можно сказать и об искусстве, вспоминая цитату французского хореографа М.Бежара: «Я андрогин, когда творю» [2; с. 134].

Культурную ситуацию второй половины ХХ в. определяет новая постмодернистская парадигма, которая охватывает все сферы жизнедеятельности социума. Данная парадигма ставит под сомнение все, что казалось естественным, изначально заданным, постоянным и нерушимым, «природным». В соответствии с этой стратегией, любое понятие следует рассматривать как культурный конструкт, обусловленный определенным типом дискурса. Такой конструкт существует в условиях определенной культурной ситуации и, так или иначе, меняется вместе с ней. В связи с рассматриваемой темой, для культуры этого периода особо важно отметить следующее. Первое – это «деградация символа» [5; с.157], о которой пишет М.Элиаде. Образ андрогина протяжении существования предстает в разных вариациях, иногда очень искаженных, перевернутых. В ХХ в. он «подстраивается» под реалии массовой культуры. В целом можно сказать, что мифологема андрогина подвергается некой профанации, переходя из «сакарального» философского дискурса в сферу повседневности. Второе – спектр актуализации образа андрогина становится достаточно широким. Андрогинность теперь оказывается в сфере интересов психологии, психиатрии, социологии. Особое место этот концепт занимает в гендерных исследованиях, где его трактовка носит спорный характер. Актуализация образа андрогина происходит в контексте изменений гендерной ситуации в культуре: «расшатывание» бинарной гендерной модели социума, ослабление действующих гендерных стереотипов и т.п. Хотя общепринятыми остаются феминный и маскулинный гендеры, набор возможных гендерных идентичностей значительно расширяется. Этому способствует отсутствие четких гендерных ориентиров и окончательно закрепленных характеристик маскулинности и феминности. Андрогин здесь выступает как некий инструмент конструирования собственной гендерной идентичности и даже один из возможных ее вариантов.

Андрогинность как психосоциальную характеристику в плоскости гендерных сследований анализирует С.Бем. Андрогин, или андрогинная личность, которую рассматривает исследовательница, вбирает в себя «лучшее из обеих половых ролей» [3], т.е. соединяет в себе все лучшее из маскулинности и феминности как гендерных идентичностей. Это индивид, который сможет успешно реализоваться в социуме, то есть тоже является своеобразным идеальным вариантом человека.

В западноевропейской массовой культуре второй половины ХХ в. андрогинные репрезентации характерны для некоторых популярных музыкальных исполнителей, таких как Майкл Джексон, Дэвид Боуи, Грейс Джонс, Энни Леннокс и др. Андрогинность в этом случае является составляющей имиджа селебрити. Это не только попытка привлечь к себе внимание публики, но, прежде всего, способ подчеркнуть свою индивидуальность, необычность и, опять же, исключительность. В этот период андрогинная репрезентация еще может рассматриваться как своеобразный бунт за право «быть собой», в то время как в XXI в. такие репрезентативные практики встречаются гораздо чаще – сегодня ими сложно кого-то удивить.

Андрогинность в различных ее вариациях ярко отражается в практике Высокой и повседневной моды. Мода является важным социокультурным и гендерным фактором, отражает культурные установки той или иной эпохи, ее скрытые настроения, эстетический и телесный канон, идеалы красоты и т.д. Когда речь идет о Высокой моде, целесообразно вспомнить не только моделей, но и кутюрье. В середине-второй половине ХХ в. Высокая мода является элитарным явлением. Это особое культурное пространство, которому присуще ощущение таинственного, «сакрального». Во многом созданию этой мистификации способствуют собственно кутюрье. Так, К. Диор называет моду «религиозным понятием», «воплощением тайны», а К. Лакруа считает искусство моды «попыткой прорыва к тайне Вселенной» [4; с.16]. Таинственной является и фигура самого кутюрье, о чем свидетельствуют биографии известных модельеров, в которых чрезвычайно сложно понять, где правда, а где вымысел, рекламный ход.

Высокую моду середины ХХ в. часто называют одним из видов современного искусства. Таким образом, кутюрье воплощает в себе образ художника, то есть творца, позиционируется как личность незаурядная, неординарная, с развитым творческим началом. Он использует интуицию и удивляет зрителя. Образ кутюрье олицетворяет признаки той «силы», которая создает новое, необычное, часто непонятное массовому потребителю. Кроме того, модельер должен быть достаточно образованным человеком, ведь материалом для создания его коллекций могут служить исторические реалии и шедевры мирового искусства. Как было сказано ранее, у романтиков андрогинность являлась неотъемлемой составляющей творческого процесса и коррелировала с гениальностью. Кутюрье – это своеобразный гений, который «утратил сакральность». В СМИ нередко встречаются упоминания о гениальности того или иного известного модельера – «забытый гений Высокой моды», «многоликий гений» и т.д. Нередко это слово используется и в переносном смысле. Понятия гения, как и понятие андрогина, «подстраивается» под реалии современности. Кроме того, отметим, что кутюрье может игнорировать определенные ограничения – как в узком пространстве моды, так и в обществе в целом. Высокая мода, подобно архаическим культурам, характеризуется строгой бинарностью. Но кутюрье, подобно шаману, игнорирует принятые гендерные стереотипы и не ограничен определенными гендерными ролями. Он – «творец», «андрогин», человек вне пола и возраста.

Наряду с литературой, изобразительным искусством и кинематографом, Высокая мода также предлагает свою своеобразную вариацию «человека будущего». Это весьма актуальный для современной культуры сюжет, который мы можем встретить в литературе, кинематографе, изобразительном искусстве. Уже в ХХІ в. немецкий дизайнер Патрик Мор на берлинской неделе моды 2010 года буквально шокировал публику. По подиуму дефилировали модели в необычных образах: абсолютно лысая, практически инопланетная голова, выбеленное лицо и редкая борода. При этом, образы были одинаковыми и для женщин, и для мужчин. Андрогинность, в романтизме указывавшая на идеальное сочетание мужского и женского, теперь указывает на стирание гендерно-половых различий. В основе коллекции Мора лежит идея о том, что в будущем гендерное разделение отпадет за ненадобностью, а на смену современному человеку придет новый идеал – андрогин. Дизайнер говорит зрителю, что человеку будущего не нужны ни гендер, ни пол.

Современное воплощение образа андрогина в культурном пространстве Высокой моды – это не только кутюрье. Сегодня в западноевропейских и украинских СМИ встречаются упоминания о моделях-андрогинах. Это своеобразный идеальный человек моды, который может рекламировать и мужскую, и женскую одежду и «примерить» на себя поочередно определенный набор гендерных идентичностей, независимо от собственного биологического пола. Примечательно, мода на андрогинных моделей, возникшая в западноевропейской культуре, дошла и до Украины.

Заключение.

Описанный выше «совершенный человек» является набором основных современных ценностей в социуме: успех, материальный достаток, социальная самореализация, молодость и, наконец, свобода быть собой и проявить свою индивидуальность, исключительность, примерять на себя различные гендерные идентичности, не застревая в традиционных моделях. Интересно, что сегодня все реже оказывается связана с дискурсом андрогинности тема любви. Андрогинность в ее платоновской трактовке предполагала также внутреннюю гармонию. Именно это как свою суть и провозглашают сегодняшние андрогины. Внутренняя гармония в этом случае означает свободу выбора гендерных ролей, возможность игнорировать гендерные стереотипы и даже моделировать свою гендерную идентичность. К чему это может привести и что произойдет с этой метафорой, какие еще изменений с ней произойдут – покажет будущее.

Несмотря на свою многовековую историю и различные трансформации, образ андрогина и сегодня сохраняет отпечаток своего первоначального смысла. Вопрос о том, почему андрогинность как культурная тенденция так популярна в современном обществе, остается открытым. Что кроется за этой популярностью – духовные поиски, попытка «решить» свои гендерные проблемы или просто желание соответствовать моде времени?

Образ андрогина в том или ином виде представлен в современном театральном и киноискусстве, моде и даже в политике. Это открывает большой простор возможностей для современного исследователя. Не только популярность образа андрогина в массовой культуре, но и теоретический дискурс включают в себя еще много проблем, требующих исследования. Одна из основных – это место андрогинности в системе современных гендерных отношений. Можно ли говорить о появлении новой гендерной идентичности – андрогинной? И не идет ли это вразрез с сутью идеи андрогинности? Ведь андрогинность в истории европейской культуры позиционировалась как нечто исключительное и, как правило, противопоставлялась типичному, рядовому обычному.

Литература:

1. Абдуллаев Е. В. Гений и андрогин. Об одном сюжете из Платоновского «Пира» у Пушкина / Е. В. Абдуллаев // ΣΧΟΛΗ. Философское антиковедение и классическая традиция. – 2011. – Т. 5. – №1. – С. 24-41.

2. Бежар М. Мгновение в жизни другого.Мемуары/ Морис Бежар; пер.с фр. Л.Зониной. – М.: В/О Союзтеатр, 1989. – 242 с.

3. Берн Ш. Гендерная психология [Электронный ресурс]/ Шон Берн. – М.: Прайм-Еврознак, 2004. – 523с. Адрес доступа: http://www.psichology.vuzlib.org/book_o688.html

4. Килошенко М.И. Психология моды: теоретический и прикладной аспект/ М.И.Килошенко. – СПб. : СПГУТ, 2001. – 192 с.

5. Элиаде М. Мефистофель и андрогин, или мистерия целостности / Мирча Элиаде ; пер. с. фр. Е. В. Баевской. – СПб : Алетейя, 1998. – 376 с. 6. Chapiewsky K., Lund D. The Relationship Between Gender-Role Orientation and Creative Activity [Электронный ресурс]/ Kristin Chapiewsky, Danielle Lund// UW-La Crosse Journal of Undergraduate Research. – 2008. – XI. – Режим доступа: http://www.uwlax.edu/urc/JUR-online/PDF/2008/chapiewsky&lund.pdf

Статья отправлена: 06.06.2014г.

© Копылова Н.А

Статьи, относящиеся к этой же теме:

Путеводитель по сайту и основным вехам в познании любви. Е.Пушкарев

Суть любви. Е. Пушкарев.

История культуры любовного чувства. Е.Пушкарев

Куртуазная любовь. О.Смолицкая

«Романтическая любовь»: аспекты, анализ и последствия. Е Пушкарев.

Литература сыграла огромную роль в любовном культе. М.О.Меньшиков

Суеверия и правда любви. М.О.Меньшиков

Суть любви. Е. Пушкарев.

Что такое любовь. Е. Пушкарев

Коротко о любви. Е. Пушкарев

Мужчина и женщина: совместимость, любовь. Е. Пушкарев

Мужчина и женщина: отношения. Е. Пушкарев

Мужчина и женщина: лидерство в любви и браке. Е Пушкарев

Психология любви. Е.Пушкарев

Все статьи о сексе, оргазмах (М и Ж) и их значимостях.

Философия любви и философия сексуальности: в истории развития человеческой культуры и современном психоанализе. В.П.Петров.

Зигмунд Фрейд о любви.

Эрих Фромм

Поиск по сайту

Желающие оказать спонсорскую поддержку Интернет - клубу "ПРОСВЕЩЕННАЯ ЛЮБОВЬ" могут это сделать через

ЮMoney https://yoomoney.ru :

кошелек 410014252323944

или Сберкарту, подробности : club1@mail.ru

Заранее благодарны.

Важна ли тема любви для вас лично?

 Да, несомненно
 Думаю, это важно
 Интересно почитать...
 Мне безразлично
 Пустой сайт
  Результаты опроса

Экология и драматургия любви

Наш сайт о природе любви мужчины и женщины: истоки, течение, около любовные переживания и расстройства.


Default text.

По моей книге уже с 2010 года обучают студентов по Программе дисциплины – «Психология любви»

Чтобы познакомиться бесплатно скачайте Это презентация моей книги

Из книги вы узнаете: любовь между мужчиной и женщиной исключительно положительное чувство. А очень похожая влюбленность с любовью никак не связана. А недоброкачественная влюбленность - мания, она же "наркоманическая любовь", "сверхизбирательная любовь" "folle amore" (безумная любовь (ит.) не только никакого отношения к любви не имеет, а и совсем болезненное расстройство.

А научиться их различать не так уж и сложно.

У человека нет врожденного дара, отличать любовь от влюбленностей, других

псевдолюбовных состояний это можно сделать только овладев знаниями.

Жизнь удалась

Примеры настоящей любви

Пара влюбленных

Драматичные влюбленности известных людей, которые не сделали их счастливыми