Современные американские подходы к теории любви. А. Бэтлер
Алекс Бэттлер (Олег Арин, урожд. Рафик Шаги-Акзамович Алиев; род. 1946 г., Астрахань) — советско-канадский учёный марксистского направления, доктор политических наук.
Фрагмент из книги Алекса Бэттлера «О любви, семье и государстве» Книга есть в нашей библиотеке: «Любовь, семья, секс и около…»
На нашем сайте приведены четыре главы из этой книги:
Философия любви Эриха Фромма. А. Бэтлер
Современные американские подходы к теории любви. А. Бэтлер
Почему русские женщины красивее западных? А. Бэтлер
Вопреки представлениям русских о Западе как о бездуховном мире, именно на Западе существует обширнейшая литература о любви - тема, в которую вовлечены тысячи философов, психологов и социологов. Более того, любовь является учебным предметом университетских курсов на многих кафедрах философии и психологии под различными названиями, в основном, как «Философия любви» или «Психология любви». В одной из программ такого курса указывается, что его задача заключается в том, чтобы студенты а) отличали различные виды любви, б) развивали собственную философию любви, в) вырабатывали собственную позицию в отношении философских работ западных и восточных философов.
В свое время мне приходилось читать ту или иную работу о любви ради простого любопытства. Но тогда я не предполагал, что мне самому придется писать по этой теме, и поэтому не делал конспекты прочитанного. Но поскольку на перечитку работ времени у меня сейчас нет, мне придется ограничиться несколькими работами обобщающего характера, в которых авторы систематизировали современные течения и взгляды на любовь. При этом речь идет в основном об американских философах и психологах.
Краткий обзор их взглядов позволит, во-первых, получить представление о различных школах, во-вторых, оценить, насколько глубоко они проникли в суть проблемы. Кроме того, если говорить о российских читателях, то такая информация может оказаться для них небесполезной, поскольку в современной российской философской литературе я не встречал анализа современных западных философов на указанную тему.
В качестве основы для изложения я использую большую статью молодого американского философа Беннета Хэлма, помещенную в «Философскую энциклопедию Стэнфорда».
* * *
По классификации Хэлма ученые распределяются по различным группам в зависимости от того, какая доминанта является решающей в определении понятия любви.
Любовь как союз (Love as Union). Эту группу образуют ученые, полагающие, что любовь - это формирование некоего союза, т.е. МЫ. В задачу этих философов входит доказательство того, что МЫ в буквальном смысле является новой целостностью в мире любящего и любимого. К этой группе из современных философов относятся Роберт С. Соломон, Роджер Скрутон, Марк Фишер, Нэйл Делани, Роберт Ноджик.
Общая идея концепции союза заключается в том, что это - союз интересов, в котором каждый действует не в интересах себя или другого, а в интересах МЫ. Соломон считает, что такой союз возможен только при слиянии «двух душ», когда две индивидуальности рассматривают себя как единое МЫ.
По мнению других философов (Ирвинг Сингер, Алан Собл), уязвимость такого подхода коренится в том, что в этом онтологическом единении теряются индивидуальные автономии, определенная независимость любящих. В результате союз на подобной основе деперсонализирует личности.
Ноджик же считает потерю автономии в любви как раз тем желательным результатом, или союзом, к которому любящие и стремились. Фишер полагает, что потеря такой автономии в любви является вполне приемлемым следствием любви. А Соломон определяет «трения» между союзом и автономией как «парадокс любви».
Чтобы разрешить этот парадокс, Мэрилин А. Фридман предлагает обозначить союз как федерацию индивидуумов (Я). В этой модели создается третья объединенная целостность, в которой любящие действуют в рамках определенных условий и целей. В таком союзе, как федерация, любовь, наоборот, усиливает автономность каждого, в большей степени способствует реалистической и критической самооценке, что благоприятствует автономии.
Любовь как здоровый интерес (Love as Robust Concern). Основную идею этой группы (в нее входят Алан Собл, Хью Лафоллет, Гарри Франкфурт, Ричард Дж. Уайт) Габриела Тэйлер выразила следующим образом: «Если х любит у, это значит х нуждается в благе, т.е. в том, чтобы быть с у, и он имеет это благо (или, по крайней мере, некоторые из них), поскольку верит, что у обладает некоторыми определенными характеристиками у, благодаря которым он полагает, что стоит быть с у. Он удовлетворяется этими благами как целью, а не средством в отношении какой-то другой цели».
Проще говоря, вопреки предыдущему взгляду о любви как союзе, данный подход четко утверждает, что любовь, представляющая собой здоровый интерес для вас, на самом деле является фундаментально моим интересом; даже если он по форме и ради вас и внешне не является эгоистичным. Таким образом, любовь - это не эмоциональная и не сознательная акция. Это волевое действие. Это означает, что все блага, которые я предоставляю любимому, в конечном счете оборачиваются благом для меня, и в этом суть здорового интереса в любви.
Оппонентов в этом подходе смущает не столько эгоистическое начало любви, сколько «целенаправленность», например на приобретение благосостояния любимого. Как же, восклицает Нира К. Бадхвар, «мы можем продолжать кого-то долго любить после того, как смерть унесет его вместе со всеми его минусами и плюсами?» Она с этим не согласна, поскольку, если любовь есть желание приобретения блага, тогда в ней отсутствует что-то существенное. Другое возражение: такой подход не может оценить «глубину» любви и не в состоянии объяснить разницу между «любить» и «нравиться».
Любовь как ценность (Love as Valuing). Этот тип любви подразделяется на два подвида: 1) любящий ценит субъект любви как таковой, а любовь понимается как оценка качества любви субъекта по отношению к любящему; 2) субъект становится ценным для любящего из-за его любви к нему, т.е. в этом случае любовь понимается как качество, которое субъект отдает (дарит) любящему.
Что же заставляет нас уважать личность? Веллман считает, это то, что «сдерживает себялюбие», и таким образом предотвращает нас от отношения к субъекту любви как средству достижения наших целей. Он полагает, что любовь напоминает ответ на достоинство личности, т.е. именно достоинство и есть объект нашей любви, а также ее источник. Но любовь и уважение есть разные типы ответа на одну и ту же ценность. Любовь не сдерживает нашу самовлюбленность. Она, скорее, обуздывает наши эмоции, т.е. лишает нас эмоциональной самозащиты перед другими и тем самым ослабляет нас. Это означает, что интерес, притягательность, симпатия и т.д., которые обычно ассоциируются с любовью, не составляют любви, а являются скорее нормальным следствием, а любовь может оставаться без них. Веллман не потрудился ответить, следствием чего являются перечисленные им реакции (интерес и т.д.) и с чем остается любовь? (Почему-то так и хочется сказать: с носом!) Главное у него другое: любовь - это все-таки ответ на достоинства, но не каждого человека. («Любовь есть оптимальный максимальный ответ на достоинство другого».) Почему же такого ответа удостаиваются не все? Где граница выбора? Веллман полагает, что выбор случается тогда, когда некоторые люди проявляют способность выразить свое достоинство как личность, в то время как другие в состоянии оценить это достоинство, что, правда, почему-то оборачивается эмоциональной уязвимостью. Таким образом происходит соответствие между поведением «субъекта любви» и «оценкой» этого субъекта любящим. Проще: если я высоко оцениваю достоинство личности, я влюбляюсь в него, т.е. он становится для меня «lovable».
Естественно, подобный подход вызывает массу возражений, в том числе отсутствие ответов на такие вопросы: как объяснить любовь в терминах «соответствия» между выражением и моими чувствами, тем более, что они становятся «уязвимыми» (безоружными). И самое главное, если любовь есть оценка, как отличать эту оценку от других форм оценок, в том числе оценку моего суждения относительно оценок любви?
Второй подход чаще обозначается как любовь в виде возвращенной ценности. По мнению философа Сингера, такой подход дает возможность отличать «любовь» от «симпатии». (В английском языке здесь противопоставляются love и like.) «Любовь - это отношение без четкой цели», в то время как симпатия есть определенная целенаправленность. Поэтому любовь невозможно правильно оценить, и этим она отличается от других личностных отношений типа благородства, великодушия, снисхождения. «Любовь включает в себя значимость, независимо от того, что стоит этот объект», т.е. какова его цена.
Какого же типа ценность возвращается любящему? По Сингеру, это приверженность и обязательства перед любимым, где некто (субъект) обращается с ним (объектом) как с целью для себя и таким образом отвечает на его (объекта) цели, интересы, заботы и т.д. как имеющие ценность для себя. «Я» ему отдаю, поскольку знаю, что на самом деле даю себе. Таков подтекст данного подхода.
Связав два подхода в единое целое, Сингер попадает в капкан тех же самых вопросов: например, как оценить того, от кого ты ждешь «возврата» и вообще, что означает «возврат» и как оценить его ценность? Единственным достоинством этого подхода, по мнению Беннета Хэлма, является то, что в нем выражена идея любви как творческого начала, а не просто ответ на предшествующую ценность.
Любовь как эмоция (Love as Emotion). Вокруг концепции любви как эмоции группируется большое количество ученых (естественно, в основном это философы-психологи), которые также делятся на две подгруппы.
Первая подгруппа полагает, что любовь как эмоция - это «своего рода оценочный и мотивационный ответ на объект». Что это означает? Я пропускаю их споры вокруг термина эмоция, а перехожу к их выводам. Роберт Браун пишет, что эмоция как ментальное состояние есть «ненормальные изменения в теле, вызванные оценкой личности определенного объекта или ситуации, которая повлияла на личность». Эта мудреная фраза всего лишь означает, что при оценке кого-то или чего-то мозг получил дополнительную информацию, способную изменить психологическое состояние субъекта. Что вполне нормально. Тем не менее эта банальность чудесным образом увязывается с любовью. Концепция эмоций Брауна приводит к таким рассуждениям. Оказывается, в любви мы «обожаем» личность за обладание «определенным комплексом конкретных качеств», которые столь неограниченны (open-ended), что мы можем продолжать любить ее (личность) даже, если она меняется в течение времени. Совокупность этих качеств образует достоинства, которые и оцениваются в любви. Видимо, единственной проблемой этого подхода является проблема оценки самих достоинств, в том числе и достоинств данного подхода.
В этом же ключе о любви с небольшими вариациями пишет и Д.У. Хамлин с некоторым добавлением, что любовь и ненависть являются первичными эмоциями. Не понятно, правда, какое отношение подобные рассуждения имеют к сущности любви.
Вторая подгруппа отстаивает более широкий тезис: любовь как комплекс эмоций. Ее приверженцы, однако, выпячивают то одну, то другую «эмоцию». Амелия О. Рорти поначалу высказывает такую «мысль»: «рационально- психологическое отношение», подобное любви, демонстрирует себя исторически и таким образом «возникает и формируется динамическим взаимодействием между объектом и субъектом». Банальная фраза, которая подвела автора к не менее тривиальной мысли о том, что любовь является не сиюминутным состоянием влюбленности. Скорее, полагает Рорти, любовь должна быть «описана характеристиками эпической истории». Что же, когда философ, тем более женщина, мыслит исторически, это можно только приветствовать.
Анетта С. Баэр также говорит об историчности любви, выдавая не менее глубокую сентенцию: «Любовь - это не просто эмоции, которые люди ощущают в отношении других людей, а комплекс, связывающий вместе эмоции двух или нескольких людей; это особая форма эмоциональной взаимозависимости».
Хэлм высоко оценивает подчеркивание авторами данной подгруппы «историчности» любви, поскольку это придает любви «длительность», в течение которой любящий и любимый меняются, естественно, в лучшую сторону. Сам Хэлм, кажется, понимает, что все обозначенные им школы и группы мало что внесли в теорию любви. Так и осталось непонятным: почему люди любят и почему именно того или ту, а не других? В чем ценность любви? Древние философы давали ответы на эти вопросы, а вот некоторые ответы американских философов.
Другой философ, Лафаллет, подчеркивает, что любовь усиливает наше чувство благополучия, повышает самооценку, развивает характер. Кроме того, она уменьшает стрессы и кровяное давление, улучшает здоровье и увеличивает продолжительность жизни. Все это, как говорится, имеет место быть. Но весь этот букет здоровья можно получить, содержа кошку или собаку, о чем очень часто напоминают защитники животных с экранов телевизоров.
Фридман делает упор на моральные ценности, поскольку любовь несет «человеку благополучие, целостность и наполненность жизнью». Соломон резюмирует: «В конечном счете существует только одна причина любви. И это великая причина есть то, что мы рождаем самое лучшее друг в друге». Что означает «самое лучшее», Соломон не уточнил, видимо, полагая, что это ясно каждому.
Среди философов идет непрекращающийся спор также о том, что в конечном счете любят: саму личность или качества личности. Например, специалист по греческой философии Грегори Властос полагает, что Платон и Аристотель упор делали на качества объекта любви, а не связывали ее с конкретной личностью. В таком случае личность как бы не имеет никакого значения, поскольку похожими качествами обладают многие. Но настоящая любовь не заменяема (not fungible).
Эти философы не поняли, что Платон и Аристотель говорили о любви на онтологическом уровне, их интересовала любовь вообще как феномен человеческого бытия. Они не заметили, что у Платона высшим мерилом любви к красоте была любовь к философии как выражению максимальной красоты. Они не предполагали, что через две тысячи четыреста лет появятся философы, которые не смогут отличить онтологию от гносеологии, явления от сущности, а диалектика для них будет так же чужда, как и для многих непутевых учеников Сократа.
Мосли не дает однозначного ответа на подобные вопросы-сомнения. Но ход его рассуждений очень напоминает взгляды философов-нигилистов из университета Нью-Джерси, особенно философа Колина Макгина, хотя по другому поводу - в связи с попыткой разгадать проблему разума/тела. В рамках данной проблемы необходимо было дать ответ на вопросы, что такое мысль и чем она отличается от сознания? Не сумев решить эту проблему, нигилисты пришли к выводу, что сознание находится за пределами «когнитивных возможностей» человека . Так же и с любовью - ignorabimus (не познаем)!
У Мосли, правда, есть запасный выход: любовь, может быть, не познаваема для обычных людей, обывателей (которых, думаю, вряд ли интересует данная проблема), но она доступна философам, музыкантам, поэтам - избранным. По мнению Мосли, они рассматривали природу любви в качестве романтической любви, которую начали воспевать еще трубадуры Франции XI века. Такая любовь восходит к платоновским традициям, в соответствии с которой любовь - это стремление к красоте, ценности, которая воплощается, в частности в красоте тела. Кульминацией такого подхода является любовь к философии - предмету, олицетворявшему высшую степень человеческого разума. Современная же романтическая любовь, по мнению Мосли, ближе к аристотелевскому варианту любви двух людей, выраженному фразой: единство двух тел и одной души.
Не только Мосли, но и немало других ученых рассуждает аналогичным образом, по какой-то причине упуская, что у Аристотеля речь идет главным образом о любви как филии (дружбы), которая носит более общий характер, чем взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Поэты не анализируют любовь как понятие, а описывают переживания влюбленных. Ни один из них: ни поэты, ни писатели ничего путного о любви как о понятии не сказали .
Хочу для курьеза упомянуть еще подход физикалистов. Так называют тех, кто называет любовью физическую реакцию на другого, которого субъект ощущает физически привлекательным. Соответственно, действия влюбленного проявляются в разнообразном поведении, для которого характерны ухаживание, забота, желание показать объект на людях и т. д. Это бихевиористский подход (любовь определяется через особый тип поведения). Физикалистами и генетиками он анализируется главным образом через сексуальные отношения влюбленных. Некоторые генетики выдвигают теории, что уже в генах заложены определенные критерии выбора того или иного сексуального партнера. При таком варианте цитата Тейяр де Шардена, приведенная в начале главы, о встроенности любви в молекулы уже не кажется совершенно безумной. Редукционисты, кажется, проникли во все науки .
Можно и дальше перечислять различные школы, направления, течения, но они мало что добавят к уже вышесказанному. Подведем предварительный итог.
На самом деле ответ, видимо, лежит в другой плоскости. Все философы англо¬американского ареала никогда не владели диалектическим методом. За крайне редким исключением, мало кто из них изучал Гегеля, прежде всего «Науку логики». Канта, Ницше, Маркузе - кого угодно, но не Гегеля. Свойство американского мышления - избегать диалектики, т.е. избегать развития и противоречий. Все явления рассматриваются в сиюминутном пространстве. Это касается не только философии любви, а практически всех общественных наук. Им никогда не понять изречение Гегеля: «Противоречие есть критерий истины, отсутствие противоречий - критерий заблуждений» .
Термин «любовь» у них оторван от других понятий и категорий. Он так же, как и термин «демократия», не живет, не развивается, он даже не рождается. Поэтому они обречены бесконечно крутиться вокруг этой непостижимой любви, сохраняя рабочие места для нового поколения философов.
В то же время, не вскрыв суть явления, они профессионально описывают его проявления в виде всевозможных положительных качеств, что благотворно может влиять на общество. Само обсуждение этой темы в СМИ, в книгах, в общении - уже немаловажный фактор, который может только приветствоваться. Положительное в большинстве работ американцев можно усмотреть и в том, что анализ любви у них редко сопрягается с богом, с мистикой и прочей чепухой. Любовь от человека к человеку. Науки мало, зато ощущается социальный эффект. Можно считать, что американская армия любомудров заслужила свои зарплаты.
Путеводитель по сайту и основным вехам в познании любви. Е.Пушкарев
История культуры любовного чувства. Е.Пушкарев
Мужчина и женщина: совместимость, любовь. Е. Пушкарев
Мужчина и женщина: отношения. Е. Пушкарев
Мужчина и женщина: лидерство в любви и браке. Е Пушкарев
Тест на любовь: «шкала любви» З.Рубина. Е. Пушкарев
Высказывания о любви выдающихся и известных людей
Концепт любви в мировой культуре.Вал. А. Луков, Вл. А. Луков
Эволюция представлений о любви и браке в последние два столетия. В.М. Розин
Суеверия и правда любви. М.О.Меньшиков
Она говорит о любви. Ж. Липовецкий.
